Россия продолжает ужесточать антитеррористическое законодательство, в том числе модифицирует закон о гостайне, однако теракты в стране не прекращаются. В связи с этим «Росбалт» продолжает серию интервью, предлагая своим читателям сравнить подходы к борьбе с террористической угрозой, применяемые в разных странах. Об отличиях американской схемы борьбы с этим злом, а также о том, почему после 11 сентября 2001 года в США не было крупных терактов, в интервью «Росбалту» рассказал старший политолог американского «мозгового центра» RAND Corporation (в прошлом сотрудник ЦРУ, где он в течение почти тридцати лет занимался разработкой программ по борьбе с терроризмом, повстанческими движениями и наркоторговлей), эксперт по Афганистану и Пакистану Артуро Мунос (Arturo Munoz).
— Как развивалась американская контртеррористическая стратегия за последние годы? В чем ее отличие от стратегий других западных стран?
— Если взять за точку отсчета теракты 11 сентября 2001 г., то сначала американская контртеррористическая стратегия фокусировалась на нанесении прямых ударов по главному прибежищу «Аль-Каиды», которым в то время являлся Афганистан. Основными целями американской интервенции в Афганистане было уничтожение инфраструктуры «Аль-Каиды» и поимка или уничтожение наибольшего количества ее лидеров и членов. Правительство талибов было атаковано лишь потому, что талибы были союзниками «Аль-Каиды» и позволили превратить свою страну в террористическую базу.
После того как «Аль-Каида» распалась на многочисленные отдельные группировки, часть из которых бежала в Пакистан, целью контртеррористической стратегии США были преследование и поимка лидеров «Аль-Каиды», которые находились в бегах, а также предотвращение того, чтобы «Аль-Каида» могла пустить корни в какой-либо другой стране. Это стало причиной использования беспилотных самолетов, которые наносили удары по посредникам и лидерам «Аль-Каиды», находящимся на пакистанской стороне границы между Пакистаном и Афганистаном, о чем много писала международная пресса, а также проведения операций с использованием беспилотных и пилотируемых самолетов и разведывательно-диверсионных рейдов в Йемене и Сомали, где находятся члены «Аль-Каиды», а также других, связанных с ней, организаций.
Другим аспектом этой стратегии является плотное сотрудничество с правительствами по всему миру, направленное на уничтожение ячеек «Аль-Каиды», для чего было запущено сотрудничество американских правоохранительных, военных и разведывательных структур с их иностранными коллегами. Отличие американского подхода к борьбе с терроризмом от подходов других западн
2b1c
ых стран заключается в том, что мы предпочитаем использовать американскую армию для проведения военных операций против террористов, в то время как другие правительства, как правило, используют правоохранительные органы или разведку.
— Как бы вы объяснили успех американской контртеррористической стратегии? Ведь, несмотря на сложную ситуацию в Афганистане и отдельные небольшие инциденты, терактов, аналогичных тем, что случились 11 сентября, в США больше не было…
— Даже если бен Ладен и Завахири по-прежнему не пойманы, американская стратегия привела к тому, что большинство лидеров «Аль-Каиды» были истреблены. Те, кто остался в живых, постоянно живут под прессингом наших атак. Осама Бен Ладен (если он еще жив) очень боится, что его поймают или убьют, и был вынужден настолько ограничить общение со своими последователями, что практически перестал принимать участие в жизни движения и превратился в символическую фигуру. Также США разработали и применили новые процедуры безопасности, которые были направлены на предотвращение террористических атак в США, и запустили беспрецедентное сотрудничество между правительствами всего мира, которое нацелено на искоренение террористического движения.
Более того, стало понятно, что мы переоценили возможности «Аль-Каиды» и ее популярность. Суть заключается в том, что «Аль-Каида» не пользуется поддержкой большинства мусульман. Те, кто поддерживают «Аль-Каиду», являются небольшой радикальной группой, которой удается получить внимание мировой прессы, что бы она ни сделала. Однако на самом деле это весьма некомпетентные люди. Это видно из инцидентов с самолетом, следовавшим из Амстердама в Детройт (террорист спрятал взрывчатку в нижнем белье), со взрывчаткой в обуви, бомбой на Таймс Сквер и т.д. Это не значит, что «Аль-Каида» больше не является угрозой. Даже наоборот, поскольку среди ее сторонников наверняка есть и весьма умные, компетентные люди. Однако это движение не обладает огромными возможностями и не может нанести массового ущерба, как предполагалось ранее.
— Каким образом должны быть интегрированы в структуру государства ведомства, занимающиеся борьбой с терроризмом? Какие инструменты контроля должны использоваться для предотвращения злоупотребления властью с их стороны?
— Американская система достаточно хорошо работает — с этой точки зрения. Иностранная разведка находится в сфере компетенции ЦРУ, внутренняя – в сфере компетенции ФБР. Национальная комиссия по террористическим атакам против Соединенных Штатов, известная как «Комиссия 9/11», выявила в своем отчете серьезные ошибки в координации работы этих двух ведомств, что не позволило предотвратить теракты. Однако с тех пор в связи с этим отчетом, а также с общественной критикой, сотрудничество и координация ФБР и ЦРУ значительно улучшились.
Другие структуры, работающие в сфере национальной безопасности, такие как Пограничный дозор США и Иммиграционная служба, стали частью нового министерства национальной безопасности, которое было создано специально для того, чтобы централизовать все структуры безопасности в области борьбы с терроризмом, подчиняющиеся американскому правительству. Общественность жалуется, что министерство национальной безопасности слишком забюрократизировано и что новая бюрократическая машина вряд ли сможет изменить ситуацию, но, тем не менее, по большому счету, сегодня все согласятся с тем, что современное правительство справляется с предотвращением терактов лучше, чем до и накануне терактов 11 сентября.
В том, что касается системы сдержек и противовесов, главную роль играет министерство юстиции, которое должно следить, чтобы все действия были в рамках закона, а также парламентские комиссии, которые могут устраивать слушания по любому случаю правонарушения или злоупотребления властью. В любом случае за Конгрессом последнее слово, потому что парламент контролирует финансирование всех американских правительственных ведомств, и если конгрессменам не понравится, что делает то или иное ведомство, они могут взять и лишить его финансирования.
— Что сегодня имеет первостепенное значение для выстраивания успешной стратегии борьбы с терроризмом?
— Ключевым элементом является точная разведывательная работа в отношении террористических организаций: нужно знать как можно больше об их членах, планах и возможностях. Нужно уметь понять, что именно двигает террористом и почему они приняли решение выбрать радикальную идеологию и экстремальные формы поведения.
Также большое значение имеет проведение контртеррористических мероприятий совместно с иностранными правительствами, в частности с правительствами тех мусульманских стран, где у террористов больше всего сторонников. Без сотрудничества с мусульманами терроризм, который черпает вдохновение в исламе, не будет искоренен никогда.
Отправной точкой здесь должно стать понимание того, что большинство мусульман мира не поддерживают терроризм и отвергают «Аль-Каиду» и ее идеалы. Соответственно, правительства этих стран считают своих собственных радикалов угрозой для внутренней безопасности и готовы сотрудничать для того, чтобы предотвратить потенциальные террористические акты. Так что любая успешная контртеррористическая стратегия должна базироваться на тесном сотрудничестве с мусульманами, как внутри страны, так и за ее пределами.
— Есть ли у американской стратегии какие-то недостатки?
— Недостатком является излишнее использование военных и армии. Терроризм – это не военная проблема. Это проблема, которую должны решать в первую очередь разведслужбы и правоохранительные органы. При прежней администрации ведущую роль в борьбе с терроризмом играло министерство обороны. Я считаю, что это была основная ошибка. После того как произошла смена власти в Вашингтоне, выражения «Война с террором» и «Глобальная война с террором» (War on Terror и Global War on Terror – «Росбалт») были официально удалены из всех документов и публичных заявлений министерства обороны. Это правильный шаг, который должен переместить американские усилия по борьбе с терроризмом в плоскость, в которой они должны существовать. Все попытки совершения терактов, которые были обнаружены и предотвращены в США в последнее время, были результатом работы разведок и полиции, а вовсе не армии.