Россия и Белоруссия теперь враги. Руководители обеих стран шли к этому моменту долго и с завидным упорством, и, наконец, пришли. Лукашенко проклял Медведева, Медведев проклял Лукашенко, и все сошлись на том, что уж теперь-то по-старому точно не будет никогда. Последние заявления белорусского лидера в духе «не ввязываться в драку» уже не способны ничего изменить.
Для Александра Лукашенко нынешняя ситуация, безусловно, носит принципиальный характер. Стареющий самодержец расценивает конфликт с Россией как своего рода тест на профпригодность. Независимое белорусское государство, которое он тщательно выстраивал на протяжении многих лет, в его понимании проходит проверку на прочность и вместе с этим проверяется его состоятельность как руководителя и «отца нации». Похоже, белорусский лидер по-настоящему одержим идеей доказать самому себе и всем остальным, что он и его творение способны выживать без России и вопреки России. Стоит особо отметить, что при анализе действий Лукашенко необходимо понимать: все его поступки сопровождает стопроцентная убеждённость в собственной правоте. Лукашенко действует по-настоящему искренне; также искренне он готов принести свой народ в жертву ради выживания собственного проекта. Сейчас (да и в будущем) он уже не сможет пойти на какие-либо уступки России, ибо это будет воспринято как слабость и поражение. «Меня нельзя наклонить», а всё остальное — гори огнём.
С Дмитрием Медведевым всё несколько сложнее, однако суть и здесь та же — личное самоутверждение как политика. Для Медведева, чьё соответствие статусу главы государства периодически подвергается сомнению внутри России, нелицеприятные личные высказывания Лукашенко приобретают крайне оскорбительный смысл. Президент РФ, похоже, в этом вопросе не склонен мыслить геополитическими категориями, значение Белоруссии в сфере национальных интересов России не является для него первостепенным. Лукашенко он рассматривает как реликт, как своеобразного Шаймиева-Рахимова-Лужкова вне страны, который позволяет себе то, что позволить себе никак нельзя. Помимо этого, молодому лидеру РФ также необходимо продемонстрировать свою способность бороться до конца. Что будет в том случае, если он всё-таки «заборет» Лукашенко — это уже следующий вопрос, думать о котором пока рано.
Большое значение в деле разогрева ситуации имеет позиция окружения обоих лидеров, а также многочисленных официозных экспертов, политологов и тех, кто хочет таковым называться. Тот материал, который штампуют придворные белорусские аналитики, наверное, служит для Лукашенко бальзамом утешения — если он его, конечно, читает. В творениях белорусских экспертов, которые даже в личных блогах пишут «президент» с большой «П», а «глава государства» — с большой «Г», Белоруссия предстаёт едва ли не новым центром влия
513e
ния на мировую повестку дня, который вот-вот начнёт определять геополитику всего региона, и чьи национальные интересы выходят далеко за границы страны, континента и даже полушария. Это подчас играет с белорусами злую шутку: так нелепая попытка разыграть фигуру опального киргизского лидера Бакиева выдаётся за обретение Белоруссией новой, особенной роли на постсоветском пространстве. Продиктованные полной безысходностью закупки нефти в Венесуэле позиционируются как выстраивание новых «энергетических коридоров», в результате чего «Газпром» вот-вот обанкротится, а Россия после краткой, но мучительной агонии разлетится на куски. Отправка пяти миротворцев в Ливан изображается чуть ли не как начало полномасштабного участия Белоруссии в процессе урегулирования ближневосточного конфликта. Без сомнения, белорусский официоз выстроил для своего употребления крайне привлекательный миф, в который официальному Минску, естественно, очень хочется поверить. Полное отсутствие критического осмысления происходящего в стране, фактическое возвращение брежневской эпохи «бурных аплодисментов, переходящих в овации», способно лишь навредить Белоруссии и её руководству, и уже вредит.
В свою очередь, окружение Медведева по тем или иным причинам не склонно впадать в геополитические изыскания. Лукашенко оно, похоже, не переносит и хочет записать победу над ним себе в актив. К тому же, если всё-таки немного подумать о геополитике, у Кремля полностью исчез страх перед той самой «балто-черноморской дугой», о которой со времён «оранжевой революции» не говорил только ленивый. Страх пропал, кстати, не без оснований — никакой дуги так и не сложилось, хотя попыток было предостаточно. Но в целом стратегические мотивы в действиях медведевского окружения отсутствуют полностью, чего стоит один лишь постоянно повторяющийся мотив «мы готовы и хотим интегрироваться с Белоруссией во всех формах, только уберите Лукашенко». Тот факт, что современная Белоруссия — это и есть Лукашенко, игнорируется сознательно или бессознательно. Равно как и то, что ответа на вопрос, кто в этой «Белоруссии без Лукашенко» захочет интегрироваться с Россией, у окружения президента РФ нет и быть не может.
Что касается отечественных экспертов и медиа, то в последнее время в этой среде всё более популярной становится точка зрения Андрея Суздальцева, согласно которой Лукашенко — враг России, причём враг сознательный. Стоит отметить, что причиной такого единодушия является не только и не столько политический заказ, сколько, опять же, детскость мышления, которую мы никак не можем перерасти. Руководитель соседней Белоруссии почему-то может быть для нас либо добрым другом, либо опасным врагом, и в этом плане вполне симптоматично то, что как противники белорусского лидера видят в каждом его чихе вражий умысел, так и российские сторонники Лукашенко склонны обелять все его действия, даже самые неприглядные. К слову, сторонников у белорусского президента в России становится всё меньше и меньше.
Конечно, в разразившейся «битве титанов», если она действительно пойдёт до победного конца, шансы Лукашенко и его проекта не слишком велики. Экономической войны с Россией Белоруссии не выдержать. Сжиженный газ, сланцевый газ, «Одесса-Броды» в аверсе и т.д. — всё это, наверное, возможно, только, к сожалению, не сегодня и не в спасительных для страны объёмах. А огромные деньги и ресурсы нужны именно сегодня. Их нет. Выстраивание «энергетической независимости», запуск новых региональных альянсов, участие в многосторонних проектах на антироссийской основе — да, на бумаге всё это выглядит очень красиво. Но в реальности белорусское руководство сегодня может сделать только одно — взять деньги у китайцев. Что, кстати, вполне может привести к выходу Минска из Таможенного союза уже по факту, ибо массированное экономическое присутствие Китая в этом образовании вряд ли устроит и Россию, и Казахстан. А выход из Таможенного союза — это появление полноформатной таможенной границы с Россией, чем ранее грозил посол РФ в Минске Александр Суриков.
Потери России на белорусском направлении также могут быть колоссальными. Даже если отбросить в сторону политические издержки, бесчисленное множество экономических связей, военно-техническое сотрудничество (в этом плане Белоруссия фактически встроена в оборонную систему собственно России), то останется главное, и это главное в миллион раз важнее любой политики. Речь идёт о гуманитарной сфере.
Будущее Белоруссии — национализм против национализма
Ни политика, ни экономика не вернут нам то, что мы можем потерять (и уже теряем) в этом плане на западном направлении. Политика идёт вслед за культурой, и здесь Россия проигрывает. Самая главная ценность Белоруссии состоит не в потенциальном стратегическом и, тем более, не в экономическом союзничестве. Самая главная ценность Белоруссии состоит в том, что там живут наши люди, которые мыслят как мы и на нашем языке. Белоруссия — это наша общая родина и земля. И, как выясняется, такой вариант не устраивает ни живущую на западные гранты оппозицию, ни действующую власть.
Официозный белорусский эксперт Вадим Гигин недавно написал статью о том, как всё будет ужасно, если уйдёт Лукашенко. Тут и репрессии против русского языка, и форсированная дерусификация белорусов, и музеи «советской оккупации». Не упомянул Гигин только об одном — нынешний режим рано или поздно (скорее рано) придёт к тому же самому — естественно, в более мягком, до поры до времени латентном варианте. Да, идеология белорусской оппозиции замешана на самой густопсовой русофобии, ибо любая «белорусизация» — это именно акт русофобии и ничего иного. И неумолимая логика текущего момента фактически уже привела власть к реализации того же самого сценария. Белорусский официоз называет это «украинизацией» — однако украинизация Белоруссии неизбежна и при Лукашенко, и этот процесс уже начал набирать обороты.
Белорусская «вертикаль», склонная к постоянному прямому вмешательству в самые разные сферы жизни населения страны, не может не знать о тенденциях, которые всё отчётливее проявляются в республике в области образования и культуры. Белорусские историки всё чаще жалуются на то, что профильные вузы страны превращаются в рассадники русофобии, где профессора рассказывают студентам старые сказки про «российское имперство» и «русское рабство» в лучших украинско-прибалтийских традициях. И молодёжь уже не устраивает её нынешняя неопределённая идентичность, она начинает выбирать. Молодые белорусы становятся «белАрусами», «литвинами», «поляками» — кем угодно, только не русскими. Это не удивительно, особенно если, например, учесть, что в государстве, лидер которого постоянно признаётся в любви к «русскому человеку», за прорусские взгляды уже открыто преследуют. Писателя Андрея Геращенко, сказавшего чистую правду — что Белоруссия — русское государство, что белорусы — это русские — выгоняют с работы, ему угрожают, ставя в вину то, что он «не разделяет официальную идеологию». Министром культуры республики стал Павел Латушко, главная надежда всех местных националистов в белорусской верхушке. Показательный момент: под его эгидой планируется снять фильм по роману Владимира Короткевича «Колосья под серпом твоим», и по замыслу авторов этого фильма его основной идеей должна стать «борьба белорусов с Российской империей» и «утерянная «свидомасць» белорусского народа» — хотя роман, вообще-то, совсем не об этом! Из сознания белорусов постепенно изымаются образы, связанные с героическим прошлым советской эпохи, которые ещё недавно играли ключевую роль в идентичности белорусского населения (http://www.imperiya.by). Обострение отношений с Россией привело к резкой активизации националистов в сфере госуправления, идеологии, науки, в других областях.
Александр Лукашенко среди его российских поклонников слывёт «русским патриотом». Но Лукашенко — продукт советской эпохи, и независимость он тоже понимает по-советски. А независимость по-советски — это, прежде всего, независимость от России и от всего, что с ней связано. Если белорус — это действительно «русский со знаком качества», то тогда почему мы, русские, живём в разных государствах? И, скорее всего, в недалёком будущем сначала выяснится, что белорус — это всё-таки не совсем русский, потом — что совсем не русский, а ещё чуть позже — что это прямая противоположность русскому, благо украинские лекала всегда рядом и в открытом доступе. Антироссийская информационная кампания не закончится с выборами, и отношения с Россией не улучшатся. При этом власть Лукашенко будет размываться, слабея на фоне поднимающейся волны национал-реваншизма.
Российский публицист Константин Крылов, делая прогноз по ситуации в Белоруссии, заявил: «Батька отсидит своё и сдаст страну крайним националистам». Однако представляется, что это утверждение верно лишь наполовину: крайние националисты не смогут полностью поглотить республику, поскольку им будут противостоять националисты умеренные.
Мы подходим к ответу на вопрос, что происходит и что будет происходить с Белоруссией при сохранении нынешних тенденций. Белоруссия плавно вписывается в фарватер западных соседей России по СНГ — Украины и Молдавии. Остались сущие мелочи, вроде обвальной приватизации, а в идейном плане Минск уже практически там, так как характерный для политической мысли этих государств раскол на радикальный и «разумно-конструктивный» национализм налицо.
Украина не смогла и не сможет стать полностью «оранжевой», ибо этнически-популистскому национализму Ющенко и Тимошенко всегда противостоит бюрократически-экономический национализм Януковича, который включается ровно тогда, когда выясняется, что спасти украинский проект в состоянии только Россия. Небольшой крен в другую сторону — и вот уже ни к чему толком не обязывающий законопроект о статусе русского языка задвинут под сукно, а президентская пресс-служба вспоминает о «голодоморе». Но полномасштабный «оранжевый» реванш возможен лишь на время, после чего к власти неизбежно вернутся сторонники «конструктивного курса». Точно таким же образом Молдавия будет продолжать метаться между национал-ревизионизмом Гимпу и клановым национализмом Воронина. И та же судьба, по всей видимости, грозит Белоруссии.
Россия довела себя до того, что на Украине мы не можем позволить себе ничего лучше Януковича, в Молдавии — лучше Воронина, в Белоруссии — лучше Лукашенко. И сейчас Белоруссия имеет все шансы на «нормальное демократическое развитие», когда вместо одной политической силы появится две. Одна из них, представленная обычными постсоветскими национал-ревизионистами, будет реализовывать украинский сценарий №1 с отказом от русского языка, с «советской оккупацией», и, наверное, с появлением очередного «геноцида». Вторая сила, представленная либо действующим главой государства, либо его возможным преемником (глава администрации Макей? Сын Виктор?), будет реализовывать украинский сценарий №2 с замедлением темпов дерусификации при сохранении основного тренда.
Очевидно, что Россия не может повлиять на становление такого положения вещей — по крайней мере, обычными кремлёвскими методами. Кремль может окончательно перекрыть Минску энергетический кислород, а может вновь закидать его кредитами, но это вряд ли может на что-то капитально повлиять. Очередной, не первый и не десятый по счёту «момент истины» настанет очень скоро.
Рецепты оздоровления
Слово «пророссийский», употребляемое в отношении той или иной постсоветской политической силы, должно свидетельствовать о её сомнительности. С Россией можно о чём-то договариваться, у неё можно брать деньги и успешно их осваивать, но влиять на решение по-настоящему глобальных вопросов, согласно молчаливому консенсусу всех постсоветских элит, она не должна. В Кремле эти правила игры давно приняли — в частности, после 2004 года московские стратеги согласились с тем, что ничего пророссийского в ближнем зарубежье быть не должно. Россия боится пророссийскости. Результаты, которые можно достичь при таком подходе, мы наблюдаем вокруг себя каждый день.
Собственно, на этом можно было бы закончить. Нынешний Кремль не может, и, более того, не хочет коренным образом изменить ситуацию на белорусском направлении — хотя эта ситуация буквально ежесекундно требует безотлагательного вмешательства. Если же вдруг произойдёт чудо, и Россия всё же решит оказать помощь Белоруссии (а речь идёт именно о помощи), то для этого необходимо принять во внимание следующие факторы:
— белорусы постепенно всё отчётливее входят в режим поиска своей идентичности. Россия не имеет права оставаться безучастным наблюдателем в этом процессе, ибо наблюдать ей придётся то, как очередной раскол русской общности по украинскому варианту нанесёт этой общности крайне болезненный, возможно, фатальный удар. Россия должна понять, что лишь она одна способна помочь по-настоящему осознать себя русскому народу Белоруссии. Направив сознание белорусов по естественному историческому пути общенационального единства, Россия сделает дальнейшую реинтеграцию неизбежной. Проблема, однако, состоит в том, что Россия не имеет ни малейшего понятия о том, куда она идёт сама. Тому есть масса причин. В частности, дальнейшее табуирование русской темы в РФ является гарантированным залогом сохранения полной неясности в определении вектора стратегического развития Российского государства;
— поддерживая нынешний белорусский суверенитет, Москва на деле лишает Минск шанса на обретение независимости. Россия должна дать понять Белоруссии, что достижение реального суверенитета возможно только лишь через интеграцию в общерусское пространство. Белорусы ценят независимость, и им необходимо предоставить перспективу этой независимости — настоящей, а не нынешней, которая, судя по репликам официального Минска, постоянно находится под угрозой. Белоруссия может остаться в текущей постсоветской неопределённости, что приведёт к быстрому разложению всех институтов государственности и упадку страны. Она также может двинуться по пути вступления в Евросоюз, чего никогда не случится, и что вновь приведёт к описанному выше результату. Белоруссия может стать колонией Польши или Китая, а может разделить с Россией ответственность за выстраивание на руинах СССР нового государства, способного достигнуть принципиально более высокого уровня суверенитета, чем тот, которым обладают нынешние РФ и РБ;
— имея целью реинтеграцию с Белоруссией, в политическом пространстве нынешней РБ Россия должна отказаться от обычной кремлёвской практики коммерческих ставок на отдельных политиков или объединения, чьи цели явно расходятся со стратегическими задачами Российского государства. Никакой «многовекторности»! — в Белоруссии Москва должна работать лишь с теми, кто делом доказал и продолжает доказывать свою приверженность идее построения единой страны. Взращенная в российском медиапространстве аксиома, согласно которой в Белоруссии нет пророссийских сил — это либо непростительная ошибка, либо сознательная ложь. В белорусском аналитическом сообществе, в мире идей, интеграционные настроения невероятно сильны и их политическая актуализация является первостепенной задачей для российского присутствия в Белоруссии;
— главной проблемой российско-белорусской интеграции являются действия властей РФ и РБ. Во-первых, их интересы принципиально расходятся с логичным стремлением к объединению. Во-вторых, на данный момент ни российская, ни белорусская власть толком не знают, что им делать в сложившейся ситуации, и чёткой, консолидированной позиции даже по отношению друг к другу у них нет. Соответственно, формирование повестки дня ложится на плечи общественных деятелей, экспертов, журналистов и просто заинтересованных людей в обеих странах. Целью соответствующих инициатив является не только заинтересовать народ, но и заставить элиты действовать ответственно и в рамках национальных интересов;
— для России нынешняя ситуация на белорусском направлении — это, как всегда, глобальное испытание и глобальный шанс. В зеркале белорусского будущего мы видим будущее российское. В скором времени мы станем свидетелями либо очередного поражения, либо долгожданной победы. От этого зависит то, что ждёт нас самих. Сейчас всё идёт к тому, что мы безвозвратно потеряем сначала Белоруссию, а потом и самих себя. Но чем скорее мы это поймём, тем быстрее появится шанс на выздоровление.
